Chicago Evening Journal:Пожар начался в конюшнеThe New York World:О’Лири оставила лампу и ушла. Спустя мгновение сарай был в огнеThe Herald:Корова разбила лампу. Так начался великий пожар.
Чикагский пожар 1871 года, бушевавший три дня и почти полностью уничтоживший город, стал главным медиасобытием конца XIX века — по крайней мере, в США. Газеты, сразу же прозвав пожар великим, безостановочно писали о нем на протяжении нескольких месяцев, а о его последствиях — и вовсе до следующего великого пожара в Сан-Франциско в 1906 году. Причины пожара первыми раскрыли тоже газеты, вернее — Chicago Evening Journal, еще за сутки до того, как пожар был потушен, объявившая виновницами катастрофы ирландскую эмигрантку Кэтрин О’Лири и ее корову: «Пожар начался около девяти часов вечера в воскресенье в конюшне, где корова разбила керосиновую лампу, пока хозяйка доила ее».
Американская пресса конца XIX века не стеснялась собственной желтизны: новости постоянно приукрашивали, а иногда и вовсе выдумывали, лишь бы приманить читателей. Это происшествие не стало исключением, даже напротив: учитывая, что в пожаре были уничтожены редакционные помещения всех чикагских газет, местным журналистам, в экстренном порядке выписывавшим печатные станки из соседних городов, было особенно важно оказаться увлекательнее конкурентов. Поэтому, подхватив у Chicago Evening Journal историю про О’Лири, сначала чикагская, а затем и американская пресса быстро разукрасила ее подробностями: корова становилась то бешеной, то замученной, появился муж О’Лири с «тупым выражением лица», а сама 40-летняя продавщица молока Кэтрин О’Лири из свидетельницы несчастного случая превратилась в поджигательницу и старуху с преступным умыслом: «Старая грымза с грязными руками, поклялась отомстить городу, лишившему ее пенсии».
Эмигрантка и католичка, О’Лири была идеальной жертвой, и ее образ менялся в газетах от нелепого до ужасного — в зависимости от того, с какой степенью нетерпимости в редакции относились к эмигрантам и католикам. Полиция и пожарная служба, поддавшись газетному ажиотажу, долго допрашивали О’Лири, ее родственников и соседей и, к вящему неудовольствию чикагцев, так и не смогли определить точную причину пожара: О’Лири утверждала, что во время начала пожара спала, никаких доказательств обратного найдено не было. Городская общественность, впрочем, в вине О’Лири и ее коровы не сомневалась: семью О’Лири выжили из их дома — по иронии, одного из немногих уцелевших — на самую окраину города.
Хотя история о корове-поджигательнице не была единственной газетной сенсацией, порожденной пожаром (также на страницах газет появились истории о погибших младенцах, исчезнувших заключенных, французских коммунистах и чуть ли не инопланетянах), только миф о Кэтрин О’Лири навсегда закрепился в американском фольклоре. То кровожадная, то неловкая эмигрантка и ее несчастная корова раз за разом выжигали Чикаго дотла и в голливудских драмах, и в песнях калифорнийских рокеров, и в картинах Нормана Роквелла, пока в 1997 году Городской совет Чикаго не поставил в этом деле точку, вынеся официальную резолюцию: ни женщина, ни корова в пожаре не виноваты.
100 тысяч человек остались без жилья и имущества после пожара в Чикаго в 1871 году
5 коров держала семья О’Лири. Все они погибли в пожаре
6 номинаций на «Оскар» получил фильм «В старом Чикаго» (1938) про семью О’Лири. Актрисе, сыгравшей миссис О’Лири, досталась премия за лучшую роль второго плана. В фильме пожар начинался из-за коровы, опрокидывавшей керосиновую лампу во время отела.
Отрывок из публикации «Фейковые новости до эпохи фейковых новостей»
